Поэзия степи

Виктор Балдоржиев

Муравей

Земля в цветах! Дышу неровно,
Лежу, устав за много дней.

У самых рук таскает бревна

Собрат проворный – муравей!

И я встаю! И продолжаю

Упорно строить крепкий быт,

И все знакомства забываю

Поскольку сам давно забыт.

Проклявший ложь – и одинокий,

Я с каждым мигом все сильней.

Душа поет!.. Простор широкий,

Земля, цветы и – муравей…

Душа любуется руками,

Душа поет и день, и ночь!

А муравей ползет упрямо

И мне пытает помочь.

 26 июня 1996 год. Ночь.

«На рассвете туманном и странном…»

На рассвете туманном и странном

Станут гуси призывно кричать.

И тогда я во сне нереальном

Полечу белой тенью опять.

Полечу я туда, где пшеница,

Где шумит и колышется рожь,

Где садятся на озеро птицы,

А на озере лунная дрожь…

Хорошо! Никакого нет дела

До людей, суеты и забот.

Так душа, отделившись от тела,

Снова слившись с природой, живет!

Не гнетут там судьба или доля,

Там не нужен расчет, и еще –

Ни стремлений не надо, ни воли.

Хорошо… хорошо… хорошо…

Разум лжет по веленью желудка,

Но душа всех желаний сильней,

Отдыхает во сне от рассудка,

Где всегда предрассудок главней.

7 июля. 1996 года. Ночь.

«Говорила мне тень Чингисхана…»

Говорила мне тень Чингисхана:

«Для того, чтоб не сбиться с пути,

Не прощай ни обид, ни обмана

И за слово неверное мсти…»

Рассекал лицемерье и лесть я,

Но смыкались повсюду круги

Бессердечья, бездушья, бесчестья,

Глупогордой людской мелюзги.

И повисла на мне, как вериги,

Разномастых мерзавцев орда,

И плетет паутины интриги,

Прикрывается мною всегда…

Но на месть не ответил я местью,

И на ложь не сумел я солгать,

Никогда на любое бесчестье

Я бесчестьем не мог отвечать!

И болят мои нервы и раны,

Сердце хочет давно на покой.

И задумчиво тень Чингисхана

Всюду следует молча за мной…

2 августа 1996 года.

«Европа так и не узнала…»

Европа так и не узнала

Когда спасла ее Орда!

От Халхин-гола до Байкала

Забыты войны навсегда.

Здесь ветры знойные из Гоби

Качают терпкую ковыль,

И плиты каменных надгробий –

Свирепых войн немая быль!

Земля вращенье соразмерит

С иными ритмами веков,

Над Зун Тореем чайки реют,

И в синем небе нет орлов.

Народы древние спокойны

В своих обглоданных степях.

И лишь в компьютерные войны

Играют дети в городах…

28 августа. Ночь.

Осенняя элегия

О чем мечтают реки и долины,

О чем мечтают камни и трава,

Какие в них рождаются картины,

Какие оформляются слова?

Через века вращения планеты

Не будет превращениям конца,

Проявятся творения поэта

И мастеров и кисти, и резца!

Не выдумать багряные рассветы

И золота небесной синевы…

И я, пройдя сквозь сны тысячелетий,

Был только мыслью камня и травы.

И снова стану ветром я когда-то

Пылинкой зародившейся звезды

И светлой вспышкой летнего заката,

Прологом мысли неба и воды…

И снова будут люди на планете

Мучительно выдумывать слова,

И будут длиться сны тысячелетий,

И смутно мыслить камни и трава.

18 сентября 1996 года. День.

Родство

Конечно, помнит кровь моя всегда,

Что я рожден веками поколений,

Но как же было тесно ей, когда

Я замирал в минуты озарений:

И в этот миг средь множества людей

Я ощущал великое сиротство!

Была Земля мне матерью моей,

Я в Небе обретал тогда отцовство…

И люди отмечали странный взгляд,

Пугающую тайной отрешенность.

И был я перед всеми виноват

За некую свою незавершенность.

11 октября 1996 года.

Покров

Белый снег покрывает леса и поля –

Элегичность осенней природы.

В ожиданье зимы затаилась земля,

Вот и кончилось время свободы…

А Покров это значит опять покрывать,

Укрывать под надежным покровом.

Откровение – значит себя открывать,

Чтоб откликнулся кто-то хоть словом.

А пока белый снег покрывает поля,

И окутаны дымкой тумана,

Отдыхает душа, отдыхает земля

И рубцуются сладостно раны…

12 октября 1996 года.

«Мастерю вечерами рессорную бричку…»

Мастерю вечерами рессорную бричку,

Голубыми цветами раскрашу дугу.

Приготовлю рюкзак, соль в дорогу и спички.

Лошадь щиплет траву на зеленом лугу...

Скоро выедем в степь! Не спеша, бездорожьем,

Мимо старых дорог и зеркальных озер.

Как я мог до сих пор жить отравленный ложью,

Где я был до сих пор, с кем я жил до сих пор?

О, как лживо живем! Потому и стареем...

И не видим парящих орлов в синеве,

Серебристую чайку над пенным Тореем,

Золотую лисицу в зеленой траве,

Наши синие горы, туманные дали,

И неспешный и плавный полет журавля...

Пусть в огромной степи растворятся печали.

Небо, лошадь и бричка. Родная земля.

Распрощаться с лгунами, расстаться с рабами!

Как в душе эту мысль я всю жизнь берегу!

Раствориться в степи!.. Мастерю вечерами...

Лошадь щиплет траву на зеленом лугу.

Скоро  выедем в степь, не спеша, бездорожьем,

Не оставив в пути ни примет, ни следа.

Если спросишь меня: «Разве это возможно?»

Я отвечу тебе: «Это можно всегда!..»

1997 год.